Л.Горянов

          Природа наделила Рафаэла Чимишкяна замечательным даром — оптимизмом. Спортсмен, борец по своему характеру, Чимишкян, разумеется, не всегда уходил с помоста увенчанным лаврами. Но он никогда не был побеждён. Потому что у Чимишкяна всегда хватало веры и энергии, чтобы взять новую высоту, чтобы преодолеть возникший на пути барьер и обязательно дойти до цели.

          Так бывало всегда. И тогда, когда ещё мальчишкой Рафаэл гонял кожаный мяч на травяных газонах Тбилиси, и когда зрелым спортивным бойцом бил рекорды и сокрушал фаворитов. И даже болезнь не сломила его жизнерадостности, когда Чимишкян больше года не мог тренироваться, а вернувшись в зал, обнаружил, что всё надо начинать заново.

          Я познакомился с Рафаэлом Чимишкяном ещё в ту далёкую пору, когда он находился в зените спортивной славы. Рафаэл редко бывал в Москве, но когда приезжал, мы обязательно встречались. Он входил в наш дом всегда аккуратно одетый, безукоризненно подстриженный, в его чёрных глазах плескалась озорная радость, а во всех движениях сквозила сила и уверенность.

          Я думал, что таким Чимишкян был от рождения. Но оказалось, что я ошибался. Только вот оптимизм был действительно его наследственной чертой.

          Как и все мальчишки, родившиеся и выросшие в Тбилиси, Чимишкян начинал с футбола и мечтал о футболе.

          Но его футбольная карьера не состоялась. Да и трудно сказать, где Чимишкян мог бы отличиться. Он не принадлежал к богатырскому десятку, был мал, худ, и товарищи по автошколе, где занимался Рафик, посмеивались над ним: "Какой из тебя выйдет шофёр, когда ты и сцепления выжать не можешь?"

          Рафаэл не обижался на насмешки. Его только ещё больше тянуло к рослому, красивому другу по фамилии Якович, который занимался в динамовской секции тяжёлой атлетики. Чимишкян жадно ловил каждое его слово, когда тот рассказывал о своих тренировках в секции, о том, как "наращивает силу". Яковичу, видимо, льстило поклонение младшего товарища, искренний интерес к его делам, но ему и в голову не приходило позвать Рафаэла в секцию.

          И Якович не догадывался о честолюбивых замыслах Рафика, решившего доказать, что не такой уж он и мозгляк. Чимишкян приобрёл гантели и гири и принялся каждый день с ними упражняться. Только случай раскрыл его тайные замыслы. Как-то летом они с Яковичем пошли купаться и когда разделись, то тот был поражён крепкой мускулатурой Рафаэла, скрытой обычно просторной курткой. Не раздумывая долго, Якович в тот же день потащил Чимишкяна к своему тренеру Павлу Гумашьяну.

          Гумашьян был одним из лучших в Грузии педагогов. Он сразу распознал в шестнадцатилетнем юноше, пришедшем к нему, задатки незаурядного атлета. Рафаэл был от природы резким, гибким, выносливым, а силу, как известно, почти всегда можно увеличить.

          — Будешь работать, толк получится, — сказал Рафаэлу ещё в самом начале его спортивной карьеры Гумашьян.

          — Нет, вы скажите, смогу я когда-нибудь стать чемпионом страны? — спросил с волнением мальчишка.

          В ответ тренер только улыбнулся.

          Трудолюбие и упорство вели юношу всё ближе и ближе к желанной цели. В 1949 году Рафаэл впервые завоевал звание чемпиона страны.

          — Ну вот, твоя мечта сбылась, — сказал ему тогда Гумашьян. — А теперь тебе нужно одолевать новые высоты.

          Тренер прекрасно знал, что ученик давно мечтает о них и готов к их покорению.

          Перед Олимпиадой в Хельсинки Чимишкян был, пожалуй, одним из самых именитых и опытных атлетов в нашей команде: двукратным чемпионом Советского Союза, чемпионом Европы, признанным лидером в своей весовой категории. Тренерский совет, решая вопрос, кому выступать в Хельсинки, отбирал атлетов, которые могли принести наибольшее количество зачётных очков. Нам нужна была командная победа над сборной США. Американцы оставались ещё лидерами в тяжёлых весовых категориях, победить Джона Дэвиса и Джеймса Бредфорда было пока невозможно. Поэтому тренерский совет решил выставить по два участника там, где были сильны мы сами. Кроме Чимишкяна право представлять нашу великую страну на международной арене в полулёгком лесе было доверено Николаю Саксонову, прошедшему суровую школу Великой Отечественной войны.

          В состязаниях атлетов полулёгкого веса приняли участие 22 спортсмена. Но, как скоро выяснилось, основным соперником Чимишкяна стал его товарищ по сборной страны Николай Саксонов. Остальные участники оказались подготовленными значительно слабее. Именно с Саксоновым пришлось вести долгий утомительный спор спортсмену из Тбилиси. И поединок двух советских атлетов получился на редкость ярким, красивым, острым.

          Правда, в их спортивный спор с первых минут включился атлет с острова Тринидад Родни Уилкес и после первого движения оказался даже впереди их.

          В жиме спортсмен из Тбилиси осилил 97,5 кг, Николай Саксонов — 95 кг. А филиппинец Родриго дель Розарио обогнал всех, взяв в третьем подходе вес 105 кг. За ним шёл Уилкес — 100 кг.

          Соревнования продолжались. В рывке Чимишкян вышел вперёд, показав отличный результат — 105 кг. Такой же вес вырвал и Саксонов, набравший после двух движений одинаковую сумму с тринидадцем Уилкесом — 200 кг.

          Наступил черёд решающего движения — толчка. Все участники уже закончили в нём свои выступления, а советские спортсмены ещё даже не выходили на помост. Зрители с нетерпением ждали захватывающей дуэли.

          Соревнования начались в 20 часов по мельбурнскому времени и затянулись далеко за полночь. Усталость свинцовой тяжестью навалилась на плечи атлетов. Им приходится собирать всю свою волю, когда их вызывали на сцену.

          Часы показывали два часа ночи. На помост вызвали Рафаэла Чимишкяна. Он попросил установить на штангу 130 кг. Не спеша, словно прицеливаясь, склонился к снаряду. Через секунду плавно оторвал её от помоста, подорвал, и она легла на грудь атлета. Теперь надо было вытолкнуть вес на прямые руки. Ещё одно усилие — и штанга замерла на выпрямленных кверху руках Чимишкяна. Зрители горячо зааплодировали советскому спортсмену, повторившему в сумме классического троеборья мировой рекорд египтянина М.Файяда — 332,5 кг. Но у Чимишкяна оставалось ещё два подхода.

          — Чимишкян великий спортсмен! — с этими словами подбежал к нашему старшему тренеру финский журналист. — Где вы его отыскали?

          — В народе, — улыбнулся Куценко. — У нас таких много.

          Раззадоренный успехом товарища, в борьбу вступил Николай Саксонов — мировой рекорд в толчке принадлежал ему. Саксонов начал с веса 132,5 кг, ставя своей задачей уже в первом подходе догнать Чимишкяна. Свердловчанин легко толкнул штангу. А тбилисец на предложение судьи поднять этот же вес заявил:

          — Пропускаю.

          В зале повисла напряжённая тишина. Чимишкян пошёл на 135 кг. Все внимательно следили за каждым движением атлетов, людей поражало, как вели себя советские штангисты — очень смело, почти опрометчиво. Первая попытка Чимишкяна окончилась неудачей. Взяв штангу на грудь, Рафаэл не сумел затем чётко зафиксировать её на выпрямленных руках. Это было понятно — атлет устал: стрелки часов подползали уже к трём ночи.

          — Соберись! — прокричал Чимишкяну кто-то из своих, столпившихся в проходе.

          Но Рафаэл уже был твёрдо уверен, что штанга подчинится ему. В последнем подходе он чётко взял штангу на грудь, и по хлопку судьи ¹ поднял её на прямые руки.

          Судья не спешил подать знак опустить снаряд. И Чимишкян стоял на помосте спокойный и уверенный с этим огромным весом на выпрямленных руках. Вес этот на целых пять килограммов перекрывал прежний мировой рекорд и вписывал в таблицу достижений новый — 337,5 кг. Николай Саксонов, у которого оставалось ещё два подхода, предпринял попытку догнать товарища, но безуспешно. 22-летний динамовец из столицы Советской Грузии стал вторым в истории советской тяжёлой атлетики олимпийским чемпионом.

          Его дуэль с Николаем Саксоновым продолжалась ещё несколько лет и теперь составляет одну из увлекательных страниц тяжелоатлетической летописи страны. Случалось, Рафаэл отходил на второй план, как это было, например, на чемпионате СССР в Таллине, а также на чемпионате мира в Стокгольме. Но из любого поражения Чимишкян немедленно извлекал уроки и снова становился первым.

          На чемпионате мира в Вене в 1954 году журналисты прозвали Чимишкяна "маленьким чудом". Почему чудом? Это объяснил И.Борисов:

          "Существует такой способ измерения силы: груз, поднятый атлетом, делился на его собственный вес. Чем выше результат, тем значительней мощь штангиста. Журналисты поделили 143 кг на 60 кг (именно столько весил Чимишкян) и удивились — такой коэффициент в истории тяжёлой атлетики ещё не встречался. Это ли не чудо?"

          Но настоящее чудо — победы наших тяжелоатлетов-дебютантов в Хельсинки. Они заложили славные традиции, которым уверенно следуют новые поколения: сражаться самоотверженно, мужественно, во славу советского спорта, во славу нашей великой Родины...

          Авторы текстов про штангистов постоянно пишут разные глупости (которые я обычно незаметно исправляю), а редакторы эти глупости в текстах не замечают. Вот как раз типичный пример — в описанном в тексте толчке судья ведёт себя как в жиме: хлопком разрешает подъём от груди.

[на главную страницу]