Подавляющее большинство современных специалистов в области тяжёлой атлетики твёрдо убеждено в том, что господствующая сегодня техника взятия штанги на грудь представляет собой почти верх совершенства:

          "Совершенствование техники означает процесс ее развития (изменения) в историческом плане. Так, в период зарождения тяжелой атлетики техника была очень примитивна. В дальнейшем ее совершенствование протекало по двум направлениям: а) совершенствовалась координация в работе мышц в опорных фазах подъема штанги до подседа; б) видоизменялись способы подседа в направлении увеличения их глубины (на смену полуподседам пришла диагональ, ее сменили высокие "ножницы", которые постепенно видоизменялись — увеличивалась их глубина, на смену "ножницам" пришла разножка)... Второй аспект эволюции техники, т.е. увеличение глубины подседа, на сегодня, можно смело утверждать, полностью исчерпан: подседа с более глубокой посадкой, чем разножка, уже не существует" (Л.Н.Соколов, "Некоторые вопросы совершенствования в спортивной технике тяжелоатлетов" — сб. "Тяжёлая атлетика", 1982 г., стр. 25).

          Впрочем, кое-кто из специалистов считает, что глубину подседа "разножка" при подъёме штанги на грудь всё-таки ещё можно заметно увеличить: данное увеличение глубины седа, судя по всему, должно происходить за счёт расширения постановки ступней и опускания между ними таза как можно ближе к помосту — и это, мол, уж точно единственное серьёзное изменение, которым современную технику ещё можно как-то улучшить, усовершенствовать.

          Однако на самом деле описанные выше воззрения ошибочны. Совершенство всегда напрямую связано с рациональностью, с экономией, с минимизацией затрат, а при использовании современной техники взятия штанги на грудь особой экономии силовых или энергетических затрат атлета не происходит. Наоборот, при использовании современной техники взятия на грудь — особенно, в рамках "окончательно усовершенствованного", то есть полностью заниженного её варианта — имеет место совершенно бестолковое растранжириваниие сил и энергии атлета. Об этом со всей очевидностью свидетельствует факт потери штангой при использовании современного варианта взятия на грудь в сед от 25 см до 45 см высоты её подъёма после подрыва. То есть в современной технике взятия штанги на грудь в сед изначально предусматривается, закладывается опускание штанги на 25-45 см — от высшей точки подлёта до точки её фиксации в седе.

          Как кажется современным специалистам в сфере тяжёлой атлетики, столь значительная потеря высоты подъёма абсолютно нормальна, неизбежна и обусловлена самим огромным весом штанги. При более коротких путях торможения остановить штангу того веса, что тяжелоатлет поднимает в толчке, просто, мол, нет никакой возможности.

          "...расстояние, на которое снаряд опускается до фиксации в приседе, значительно больше при подъёме на грудь и меньше в рывке. Это связано...", в частности, с тем, что "...Важную роль здесь играет... тяжесть снаряда. Более значительный вес, поднимаемый в толчке, заставляет атлета увеличить амортизационную часть ухода, так как прекратить мгновенно опускание штанги значительного веса невозможно." (О.И.Ливанов, А.И.Фаламеев "О некоторых биомеханических характеристиках движения штанги в рывке и при подъёме на грудь" — "Тяжёлая атлетика", 1979 г., с. 25.)

          Данные представления, конечно, тоже неверны. При подъёме от груди, непосредственно следующем за подъёмом на грудь, атлеты, толкая ту же самую штангу с тем же самым "значительным весом" в средние или даже в высокие "ножницы" либо "разножки", останавливают, затормаживают её после посыла на участке длиной всего лишь 3-7 см (а Андрей Чемеркин в своём победном толчке 260 кг на Олимпиаде 1996 года в Атланте обошёлся вообще всего лишь одним сантиметром амортизации — да и то это, возможно, просто упруго качнулись вниз стопки дисков). То есть штангу предельного веса, оказывается, всё-таки вполне можно остановить без излишних потерь высоты, приобретённой в подлёте после разгоне.

          Каковы же тогда реальные, истинные причины традиционной на сегодня неэкономичности подъёма в сед и какой рецепт экономии сил при использовании указанного подъёма я собираюсь в данном тексте предложить?

          Истинной причиной того, почему сегодня почти все берут штангу на грудь в сед с огромной потерей высоты является нормальная людская бездумность, тесно связанная со столь же нормальным консерватизмом. К взятию на грудь в сед штангисты пришли далеко не сразу, то есть путь к данной технике подъёма был не быстрым — но зато прямолинейным, словно бег барана к новым воротам.

          Поначалу, как уже отмечалось выше, тяжелоатлеты поднимали штангу на грудь в стойку или полустойку. А такой метод подъёма, естественно, требует максимально мощного разгона штанги снизу. Способ осуществить такой разгон был найден: это обычный, широко распространённый ныне подрыв, выполняемый с прямой спиной, прямыми руками, быстрым подводом коленей под гриф и мощным подбивом грифа бёдрами. Однако правильный, высококоординированный и эффективный подрыв — это всё-таки, увы, весьма непростое техническое действие, произвести которое на высоком уровне получается далеко не у всех штангистов. Соответственно, в прежние времена перед многими штангистами постоянно и остро стоял вопрос компенсации недостаточной мощности, скорости их подрыва за счёт увеличения глубины послеподрывного ухода. И тогда в тяжелоатлетических секциях были опробованы и массово освоены такие приёмы глубоких уходов, как низкие "ножницы" и "разножка".

          Данные приёмы ухода позволяют опускаться в очень низкие подседы (для взятия на грудь — даже уже слишком низкие), но никто из тренеров так и не подумал изменить способ разгона штанги перед приёмом её на грудь — и, соответственно, все штангисты так и продолжали перед опусканием в низкие "разножку" и "ножницы" разгонять снаряд вверх прежним избыточно мощным подрывом (сохранившимся в неизменном виде со времён высоких подседов вследствие, повторяю, нормального человеческого консерватизма).

          Надо признаться, что вот эта мысль — мысль, что традиционно и повсеместно практикуемый ныне подрыв излишне силён — до недавнего времени в отчётливом виде не приходила в голову и мне самому, то есть я тоже был по большому счёту убеждён, что в данном элементе тяжелоатлетических подъёмов всё близко к совершенству, к завершённости, к законченности и что что-либо менять здесь нет никакого смысла.

          Однако пару лет назад я пришёл на одни тяжелоатлетические соревнования местного уровня (это было первенство Казани среди студентов) и увидел там следующую картину. Наряду с ребятами, использовавшими обычную технику подъёма на грудь (вообще-то, по-настоящему техничных ребят на тех соревнованиях выступало совсем немного, бОльшая часть атлетов была откровенно слаба как в силовом, так и в техническом планах), на помост выходил студент, применявший кое-что, с одной стороны, не совсем обычное, а с другой стороны, вполне эффективное.

          Вместо того чтобы нормально подрывать, этот студент делал становую тягу средней быстроты (максимально же быстрая становая тяга представляет собой так называемый "деревенский" способ подъёма на грудь) — даже, насколько я помню, с чуть кривой спиной, — а затем резко и решительно уходил в полный сед под совсем ещё невысоко поднятый снаряд. В движениях этого студента чувствовалась хорошая отработанность, уверенность, привычка одолевать штангу. Результат он показал, правда, не шибко высокий — 110 кг в категории 77 кг — но, в общем-то, и не позорно низкий.

          Вопрос, впрочем, заключается, конечно же, совсем не в величине результата того студента-новатора, а в принципиальной возможности массово совершать уход под штангу предельного веса во время взятия её на грудь в сед при том условии, что глубина её, штанги, опускания существенно, на 20-30 см, уменьшится. На мой взгляд, указанная возможность вполне реальна. Ведь, например, при рывке в полный сед тело штангиста во время ухода опускается относительно штанги на расстояние, примерно на 30-40% большее, чем при взятии на грудь — а штанга в момент выполнения этого рывкового ухода высококвалифицированными атлетами опускается относительно помоста всего лишь на 12-20 см. Ещё раз: при выполнении рывка тело штангиста проходит вниз относительно штанги расстояние чуть ли не в полтора раза большее, чем при взятии на грудь. То есть при в полтора раза меньшем опускании тела (при взятии на грудь, сравниваемым с рывком) опускание штанги можно тоже очень существенно сократить — до 8-13 см.

          Теперь надо разобраться с тем, какой способ разгона снаряда в рамках данной концепции подъёма (то есть подъёма именно в глубокий сед) предпочтительнее: становая тяга со слегка согнутой спиной или же традиционный прямоспинный подрыв — но просто очень слабый (кстати, от опытных атлетов уже давно можно услышать рекомендации типа "При взятии на грудь не надо сильно подрывать — это приводит к излишней трате сил")? А может быть, наиболее энергетически выгодным является вот такое вроде бы корявенькое движение (это некто Кирилл Павлов из категории 77 кг штурмует 195 кг)?

          Как мне кажется, предпочтение следует отдать всё-таки именно тому способу разгона, которым пользовался описанный выше студент, то есть становой тяге. Данного мнения я придерживаюсь опять же по причине своей нацеленности на рационализацию подъёма, на экономию сил. Становая тяга со слегка согнутой спиной — это такой вид подъёма, каковым до уровня паха можно дотащить существенно больший вес, нежели толчковой тягой (последняя незаменима именно для финального подброса относительно небольших весов). Значит, при использовании становой тяги для подъёма штанги до любой высоты ниже уровня паха сил энергии затрачивается меньше, чем при использовании толчковой тяги. Кроме того, при использовании слабого подрыва нужно как-то регулировать усилие — что для штангистов в целом непривычно, они обычно поднимают снаряд во всю силу. Более же медленное выполнение становой тяги позволяет точнее контролировать снаряд и, соответственно, придавать ему оптимально низкую скорость.

          Встаёт ещё один немаловажный вопрос: у всех ли атлетов получится быстро и без травм выпрямлять спину во время быстрого перехода от подъёма к подседу? Точного ответа на данный вопрос я, увы, не знаю. Очень возможно, что воспользоваться предлагаемой техникой удастся далеко не всем атлетам. Однако, с другой стороны, не стоит преувеличивать и опасность данной техники: не только отдельные рядовые штангисты (типа описанного выше студента), но и некоторые чемпионы в течение долгого времени совершенно безнаказанно для своего здоровья кривили спину — например, Киржинов и Варданян.

          Итак, ещё раз: сегодня все атлеты при взятии штанги на грудь в низкий сед подрывают избыточно сильно, зря расходуют на это силы. Конечно, при сильном подрыве и высоком подлёте штанги техничные атлеты оказываются в довольно удобном для взятия на грудь положении: они ловят гриф штанги на дельтоиды ещё на первых сантиметрах её хода вниз и дальше уже вполне комфортно тормозят снаряд на длинном отрезке опускания в сед. Однако за такое комфортное, мягкое опускание в сед приходится платить большим расходом сил: во-первых, на тягу, на отрыв снаряда от помоста с прямой, прогнутой в пояснице спиной, а во-вторых и в-главных, на мощный подрыв, высокий подброс снаряда околопредельного веса.

          От такого расходования сил, повторяю, давно уже следует отказаться, оно — нерационально.

[на главную страницу]