Тема: Как раньше писали про тяжёлую атлетику
Автор: Неизвестноктожка
Дата: 01/06/2004 18:46
Вот какая статья была напечатана в "Советском спорте"
за 20.03.1978 (сегодня её можно найти в интернете по
адресу
http://www.svu.ru/index.sema?a=articles&pid=6&id=993)
Написана статья бравурно, радостно - но, к сожалению,
понять отражённые в ней перепетии борьбы атлетов
довольно сложно. (Кстати, "грек Христос Якову" - это
нынешний старший тренер сборной Греции, а победитель в
категории 100 кг Игорь Никитин в дальнейшем завалил
своё выступление на московской Олимпиаде, а потом одно
время работал старшим тренером сборной России.)
БОГАТЫРИ - ЗАГЛЯДЕНЬЕ
Теперь даже не верится, что в мировом
тяжелоатлетическом спорте не было весовой категории до
100 кг. Именно в этом весе оказалось наибольшее
количество участников XVIII международных соревнований
на "Кубок дружбы".
14 богатырей оспаривало почетные награды на московском
помосте, и каждый был на загляденье. Выделялись
американец Марк Камерон, грек Христос Якову, венгр
Янош Шоемвари, Манфред Функе из ГДР, Петр Шолар из
ЧССР, кубинец Альберто Бланке. С симпатией зрители, а
их было во Дворце культуры 1-го ГПЗ в воскресный день
полным-полно, встречали болгарина Басила Милашки,
датчанина Пребена Кребса, шведа Леннарда Дальгрена. И,
конечно, особое внимание привлекли самые сильные -
25-летний армеец из Хабаровска Игорь Никитин, который
в декабре прошлого года стал обладателем кубка СССР, и
20-летний Сергей Аракелов, спартаковец из Красноярска.
С ними вначале пытался поспорить 22-летний сельский
штангист из Краснодарского края Сергей Кулаков.
Однако ему удалось поднять стартовые 165 кг только с
3-ей попытки. Поэтому он уже не мог вклиниться между
лидерами. Дуэль же Аракелова с Никитиным была
предельно напряженной, и до последней минуты
состязаний она шла с переменным успехом. Вот, как это
было.
За Сергеем "ходил" его многоопытный тренер Юрий
Саркисян, который, напомню, открыл нам олимпийского
чемпиона Мухарби Киржинова. Игоря секундировали двое -
олимпийский чемпион Виктор Куренцов и экс-чемпион мира
Владимир Каплунов, оба - выходцы из хабаровской
тяжелоатлетической школы.
На взвешивании Никитин оказался легче Аракелова на
400 г. После того, как спартаковец поднял начальные
165 кг, армеец четко зафиксировал снаряд весом
в 167,5 кг. Аракелов в последнем подходе укротил
170-килограммовую штангу. Никитин, пытаясь отыграться,
заказал 172,5 кг и... уронил штангу. В решающей
попытке он все же удержал снаряд над головой и
поднялся на высшую ступень пьедестала. Справа встал
Бланко, поднявший 162,5 кг, слева - Функе - 160 (от
каждой страны призером может быть только один атлет -
сильнейший, поэтому Аракелов оказался на время в тени).
Толчок Сергей начал с 210 кг. Поднял их и сразу же
заказал 217,5. К этому моменту все зарубежные атлеты
сразу стали зрителями. Еще 2 серебряные награды
обеспечил себе кубинец Бланко. Толкнув 202,5 кг, он
набрал в двоеборье 365 кг. Шолар поднял
200-килограммовую штангу и закончил с суммой 357,5 кг,
Столько же набрал и Камерон, но американец был
тяжелее. Кстати, 200 кг Марк покорил с 1-ой попытки и
от дальнейшей борьбы почему-то отказался.
Никитин последним вышел на помост, когда на штанге
установили 212,5 кг. И опять Аракелов не спасовал -
мощно толкнул 217,5 кг и стал лидером.
Армеец пытался повторить достижение спартаковца, но
безуспешно. Последняя попытка. Игорь взял вес! Есть
новый мировой рекорд в сумме двоеборья - 390 кг!
Но борьба продолжается. Вес увеличивается до 222,5 кг.
Аракелов вскидывает снаряд на грудь, поднимается,
толкает и... уходит с помоста огорченный. Думаю, к
нему непременно придут и победы, и рекорды. Ну, а пока
с блестящим успехом следует поздравить Игоря Никитина.
Под знаком превосходства советских тяжелоатлетов
проходили состязания в категории до 90 кг. Даже призер
монреальской Олимпиады американец Джеймс Ли не мог им
противостоять. Но начал он неплохо. Ли с 1-ой попытки
вырвал 157,5 кг, затем зафиксировал 165, чего не
сумели сделать ни Павел Сырчин, чемпион мира среди
юниоров, ни победитель Кубка СССР Владимир Киселев.
После такого начала наши надежды были связаны со
спартаковцем Евгением Шароновым (он вырвал 165 кг) и
армейцем Адамом Сайдулаевым. И эти парни не подвели.
Правда, Сайдулаев в рывке довольствовался малым -
поднял 167,5 кг, а от 3-ей попытки отказался, увидев,
что Ли и Шаронов не справились со 170-килограммовой
штангой.
Толчок особых изменений не внес, Сайдулаев и Шаронов
подняли по 205 кг и, хотя 210 не взяли, были впереди.
В этой ситуации золотым медалистом стал Сырчин,
сумевший толкнуть 207,5, но в двоеборье он уступил
Шаронову 2,5 кг, а Сайдулаеву - 5 кг.
- Был в хорошей форме, - сказал Адам, недовольный
своим результатом, - но приболел...
Ответить
Тема: Да, раньше про наш спорт хорошо писали...
Автор: Itsme
Дата: 03/06/2004 21:28
Особенно интересно было читать репортажи Дмитрия
Иванова - большие, достаточно подробные и написанные
со знанием дела.
Что же касается слов
"понять отражённые в ней перепетии борьбы атлетов
довольно сложно"
то, во-первых, кто немного разбирается в этом виде
спорта, тот сможет понять что к чему, а кто не
разбирается - тому это и не надо. Во-вторых то, что
пишут в газетах сейчас - это вообще отстой и позор%
мало, невнятно, с чудовищной некомпетентностью. Такое
впечатление, что одни и те же люди пишут и про тяжёлую
атлетику, и про футбол, и про фигурное катание. В
новостях интернета материалы про тяжёлую атлетику чуть
лучше по качеству, но они чересчур лаконичны.
Теперь о том, что
"Игорь Никитин в дальнейшем завалил своё выступление
на московской Олимпиаде".
Как мне кажется, свои выступления там завалили только
Ригерт и Алексеев. Остальные наши сборники выступили
вполне достойно. Никитин, например, реализовал пять
подходов из шести. То, что он не взял золото - это
роковое стечение обстоятельств. После баранки Ригерта
было совершенно естественно сориентировать следующего
спортсмена на аккуратную надёжную работу, на работу
без риска, на 6 подходов.
Тем более, что соперников у Никитина вроде бы не было
никаких - в категории 100 кг десятка лучших атлетов
СССР 1979 года совпадала с десяткой лучших атлетов
мира. То, что произошло на олимпийском помосте - это
одно из спортивных чудес. Заремба толкнул на 17,5 кг
больше своего лучшего результата (до этого имел
197,5 кг, а толкнул 215 кг), а Никитин смазал свой
последний подход на 220 кг. А больше подходов не было.
Думаю, что тут проиграл не столько Никитин (и ругать
его за это не стоит, скорее, можно поругать тренеров -
ведь именно они определяли тактику выступления),
сколько Заремба выиграл - и его можно только
поздравить и порадоваться, что такие яркие случаи
иногда всё же происходят и украшают историю спорта.
Ответить Открыть подтему
Тема: Re: Да, раньше про наш спорт хорошо писали...
Автор: Составитель
Дата: 05/06/2004 17:17
Уважаемый Валерий, насчёт Игоря Никитина Вы, возможно,
правы. Да, возможно, во всём виноваты тренеры и
чиновники (так утверждает и Ригерт, которого они
волюнтаристски заставили перейти в категорию 90 кг).
И всё же Никитин выступил слишком уж слабо: проиграл
человеку, показавшему примерно двадцатый на тот момент
результат по СССР.
Мне также показались странными вот эти слова из
газетной статьи:
"За Сергеем [Аракеловым] "ходил" его многоопытный
тренер Юрий Саркисян, который, напомню, открыл нам
олимпийского чемпиона Мухарби Киржинова." Что это за
странный "тренер Юрий Саркисян", когда как раз в то
время появился штангист Юрик Саркисян?
Вот, кстати, статья из сборника "Твои чемпионы,
Россия" (Изд. "Советская Россия", 1973) про Киржинова.
Ни про какого странного Юрия Саркисяна в ней не
упоминается.
В.Волков
Мухарби Киржинов, сын полевода
'За выдающиеся спортивные достижения, волю и мужество,
проявленное на XX Олимпийских играх, наградить Мухарби
Киржинова знаком ЦК ВЛКСМ 'Спортивная доблесть''.
(Из постановления секретариата ЦК ВЛКСМ)
Давайте не будем говорить, что мы все знали, что так и
будет. Пропоют медноголосые фанфары и на пьедестале
почета увидим Мухарби. Выше всех - с золотой медалью
на груди! А где-то за кулисами, побледневший, с комком
в горле застынет в оцепенении Вальдемар Башановский.
Великому штангисту на этот раз места на Олимпе не
найдется.
Не будем говорить, что мы все знали, что так и будет.
Когда Дито Щанидзе, этот нестареющий упрямец, собрал
накануне в трех таймах борьбы - жиме, рывке, толчке -
четыре центнера ровно, сумму, прямо скажем, победную,
для золотой медали её не хватило. Молодой задира
болгарин Нурикян в последний миг мощным толчком
отберет у нашего атлета награду.
А здесь, у легковесов, соперников было больше, гораздо
больше, чем у Шанидзе, и имена их могли нагнать страху
на бойца поопытнее, чем Киржинов. Башановский, герой
двух Олимпиад, Збигнев Качмарек, молодой его
соотечественник, приехавший в Мюнхен в ранге
двукратного чемпиона мира, Младен Кучев, уверенный в
себе богатырь из Болгарии', победитель чемпионата
Европы 1972 года - вот кто претендовал на роль первого
легковеса XX Олимпийских игр. И никто из этой
великолепной тройки Киржинова в расчет не брал. Знали
его отлично, побеждали. Так было, есть, так будет,
считали они. Мухарби соперники оставили право бороться
за 'бронзу'. Золотая медаль - дело решенное: удел их
спора...
Владимир Стогов, выдающийся атлет легчайшего веса,
закончил свою спортивную карьеру не столь
удовлетворенным, каким ему надо быть по праву.
Пятикратный чемпион мира не имел одной награды -
золотой олимпийской медали. В далеком Мельбурне
Стогова уже поздравляли с победой, когда американец
Винчи пошел ва-банк. И рекордным толчком
'переплавил' 'золото' Стогова в 'серебро'. Через
четыре года соперники снова должны были встретиться,
на олимпийском помосте. К этому времени Стогов
четырежды побеждал на мировых чемпионатах, имел
великолепный рекорд в троеборье. Но и на этот раз
олимпийское счастье было не с ним. Стогов в Рим не
приехал. Винчи, узнав об этом, с присущим ему
итальянским темпераментом (Винчи - американец
итальянского происхождения), воскликнул: 'Я - чемпион!'
Потом, уже год спустя, они встретились в последний
раз: Стогов и Винчи. Стогов победил олимпийского
чемпиона уверенно, в пятый раз отпраздновав успех на
мировом первенстве. 'Великий мастер штанги', 'хозяин
помоста', - так писали тогда о нашем штангисте многие
газеты мира.
Пятикратный чемпион мира, человек скромный, лишенный
тщеславия, не упивался славой. Срыв на Олимпиаде, даже
пусть это было и невезением, оставил на его десятках
медалей привкус горечи, неудовлетворенность в душе.
Стогов сознавал, что не до конца раскрыл в самый
ответственный момент в Мельбурне свой недюжинный
талант. Мог, обязан был стать олимпийским победителем.
Простить себе этого спортсмен не хотел да и не мог. И
вот несколько лет спустя, после долгих раздумий, став
уже тренером, Владимир Стогов сказал друзьям, что
подготовит олимпийского чемпиона. Через опыт многих
лет состязаний собственное познание характера
поединков на большом помосте приведет своего ученика к
высшей награде спорта...
Действие первое: жим. Он был удивительно спокоен,
Мухарби. И это состояние в день соревнований радовало
Стогова, хотя откровенно признаться, для Владимира
Степановича открылся новый штришок в характере
ученика. Правда, один 'срыв' у Мухарби всё же
произошёл. Непредвиденный, в самом безобидном месте -
столовой. Во время обеда рядом за столики сели
болгарские спортсмены. Узнав Стогова и Киржинова,
наперебой стали восхвалять своего соотечественника
Младена Кучева. Говорили, что Кучев приехал в
великолепной форме, что он готов сделать сумму
470 килограммов. Плечи Мухарби дрогнули, красные пятна
вспыхнули на смуглом лице.
- Ты что краснеешь, как кисейная барышня, - решительно
заговорил Стогов. - Если Кучев действительно так
силен, мы с тобой к этому результату пока не готовы.
Набери свои законные 460 килограммов, а тогда
посмотрим.
Мухарби не строил иллюзий насчет результатов в жиме.
Знал, что и Качмарек, и иранец Дехнави, и Кучев,
наконец, мировой рекордсмен в этом упражнении, сильнее
его. План Стогова и Киржинова был предельно прост и
рационален. 'Пробить' личный рекорд, не дать уйти
вперед Башановскому, большому мастеру рывка и толчка.
Кучеву же дать 'фору', причем солидную - в
12,5 килограммов. Рискованно, нет слов. Но уж очень
мощно выжимает штангу болгарин.
В последние месяцы Стогов и Киржинов много работали
над жимом. Обладая огромной силой (Мухарби приседает с
200-килограммовым весом), Киржинов брал штангу в
стойку, в надежде быстро послать её от груди вверх.
Скоростной жим не получался, снаряд с грохотом падал
на помост. После первенства страны в Таллине Киржинов
изменил технику упражнения. Штангу стал брать в низкий
сед. В Риге, на последнем отборочном соревновании
перед Олимпиадой, такой жим Киржинову удался. Он
установил личный рекорд - 145 килограммов.
Уже шла разминка, а Мухарби оставался по-прежнему
спокоен. Рядом на помосте - Башановский. Работал со
штангой поспешно, как-то сумбурно, словно хотел
быстрее избавиться от нее. 'Горит поляк', - подумал
Киржинов, украдкой наблюдая за соперником.
Сам Мухарби зафиксировал 130 килограммов. Потом они со
Стоговым добавили пять кило. Снова взял вес. Жим у
Мухарби и сейчас шел трудно, но он не любил, когда
разминка проходила играючи. Расхолаживало
спортсмена. Вспоминал в такие минуты старую восточную
пословицу: 'Очень хорошо, тоже нехорошо'. Пусть будет
легче там, на главном помосте.
...Мухарби, твой олимпийский первый подход! Ты считал
первый подход очень важным. Быть может, более важным,
чем каждый из оставшихся восьми. Удачный старт заряжал
тебя психологически, настраивал на победу.
Вспомни свой дебют на чемпионате мира в Лиме. Провожая
тебя в аэропорту Шереметьево, Владимир Степанович
сказал тогда: 'Наберешь 440 килограммов - ты чемпион.
Не загуби первый подход'.
На помост ты вышел рядом с Башановским. Тебе не
верилось, что ты - соперник великого штангиста.
Хотелось подойти и потрогать мускулы этого
человека: 'А вдруг и впрямь стальные?'
Как в калейдоскопе плясали в глазах штанга, зрители,
бесстрастные лица судей. Вес ты не взял. Бросился за
кулисы к друзьям. Они тебя не осудили - впереди две
попытки. Но красные лампочки, сигнал бедствия,
вспыхнули вновь. Вот начался переполох. Вчера выбыл из
борьбы Шанидзе. Неужели опять...
Что ты передумал за три минуты перед последним
подходом? Нет, ты не вспомнил детство в ауле, полные
доброты глаза матери. Тебе представился аэропорт
Шереметьево. Холодный, осенний дождь полощет
бетонку... И море цветов в руках встречающих. Что ты
скажешь людям, Мухарби? Они верили в тебя -
полномочного представителя советского спорта. Что
растерялся, сдрейфил перед Башановским? 'Нет,
Мухарби, - сказал ты себе. - Не имеешь права
сдаваться'. И приказал: 'Выстоять!' Решительно зашагал
на помост, а вслед неслись слова старшего тренера
Алексея Медведева: 'Докажи, что можешь. Разве ты не
джигит?' И ты уже знал, что штанга будет вверху.
Вернулся с чемпионата с бронзовой медалью. Все газеты
называли это большим успехом дебютанта. А ты мог в
Лиме набрать больше, чем 430 килограммов. На десять
килограммов больше. А это была бы победа. Стогов знал,
что на это ты готов. Но ты, Мухарби, завоевал на том
чемпионате больше. В Лиме утвердился твой принцип:
'Выстоять!'
Башановский и Киржинов начинали с одинакового веса -
142,5 килограмма. Мухарби стартовал с такого веса
впервые. Взял штангу легко. Вот она, тактика Стогова и
Киржинова: 'пробить' личный рекорд. И в третьем
подходе атлет добивается своего - 147,5 килограмма.
У Башановского осечка. Новый подход и снова неудача.
Лишь последняя попытка спасает двукратного чемпиона
Олимпиад. Но уже ничто не могло спасти Башановского от
проигрыша. Помост Мюнхена вычеркнул его из борьбы. И
не с ним, а с чемпионом Европы Кучевым теперь нужно
вести борьбу.
Кучев закончил жим мировым рекордом - 157,5
килограммов. Для Стогова и Киржинова это не имело
большого значения. 'Фора' двенадцать с половиной
килограммов сократилась до десяти. Да еще при
взвешивании Мухарби отыграл у болгарина два с
половиной килограмма - наш атлет был легче.
Действие второе: рывок. Вы видели, как плачут
рекордсмены? Не от счастья. От страшной обиды. В Риге,
на Кубке Балтики Адам Гнатов, маленький геркулес из
Львова, установил два мировых рекорда. В жиме и
толчке. Зал гремел аплодисментами, а Гнатов в отчаянии
упал на кушетку. Прощай, Мюнхен! Слабый рывок,
ахиллесова пята спортсмена, не давал права на
олимпийскую путевку.
Кучев рывка боялся. Ему не хватало скорости вмиг
выхватить громаду металла. А может смелости? Рывок
любит быстрых и смелых. После безуспешных попыток
одолеть 130-килограммовый снаряд, болгарин притаился у
кулис. Не было на лице его счастливой улыбки, которую
подарил жим. Лицо серое, почти гранитное. И взгляд
настороженный, вопросительный: 'А как Киржинов?'
Мухарби рывок любил. За его скоротечность. За динамику
работы ног, спины, рук. За ту приятную боль, которую
он доставлял мышцам плеч, груди. Он подрывал штангу до
максимальной высоты (его тренировочные костюмы вечно с
дыркой на животе), потом только 'нырял' под неё.
'Рывок Кангасниеми' - так они со Стоговым его назвали.
Рывку на тренировках отводили больше часов, чем жиму и
толчку. 'Окупится сторицей, - говорили они. - И
силенок для толчка прибавится'. Экспериментировали на
помосте, месяцами искали оптимальный вариант,
выискивали специальные упражнения. Стогова упрекали в
том, что Киржинов работает согнутой спиной. Владимир
Степанович не соглашался, не переучивал Мухарби. Он
видел особенность фигуры ученика. Знал также, что
такое положение спины с детства.
Окончив восемь классов, в 1965 году Мухарби поехал в
Саратов. Поступил в училище механизации широкого
профиля. Сын хлеборобов, он тоже мечтал о своей ниве,
Ему повезло, в училище была очень популярна тяжелая
атлетика. Вел секцию мастер производственного обучения
Владимир Владимирович Воротников. Влюбленный в спорт
сильных, мастер считал, что для рекордов в поле
механизатору нужны и силы и тренированность. Мухарби
был один из его любимых учеников.
Там, в раздольной саратовской степи, Мухарби после
учебы проходил практику. Подрулив к стану комбайн,
сбрасывал Мухарби на землю два диска по двадцать
четыре килограмма, трубу. Вот она, штанга хлебороба!
Сотни раз выхватывал Мухарби самоделку над головой.
Делал лихо, азартно, красиво. На первом соревновании в
Балашове, которое Киржинов выиграл с большим отрывом
от соперников, дали ему прозвище: 'темповик'. Сидевший
в зале то ли аварец, то ли кабардинец во время
выполнения Киржиновым рывка, восклицал: 'Молодец,
земляк! Какой красавчик!' Вот почему Стогов считал,
что нельзя рубить одним махом нажитое доведенное до
автоматизма движение. Нужно только подправить, довести
до совершенства.
Первый подход - 130 килограммов. Красиво выхватил
штангу Мухарби. Помрачнел Кучев - грозовые тучи над
головой. Почувствовал горячее дыхание преследователя.
Вторая попытка советского атлета - 135 кг. Привычно
склонился Киржинов над штангой. Колокольный гул крови
в висках. Мышцы налиты до предела, требуют разрядки.
Мощно потянул за гриф, но пальцы непроизвольно
разжимаются. Тишину зала наполняет грохот металла...
Подвел гриф - кто-то из штангистов натирал бёдра
вазелином.
Мухарби снова на помосте. Старательно протер гриф.
Теперь острыми насечками он впивается до боли. И
штанга - над головой! Рывок, любимое упражнение,
выводит Киржинова в лидеры. Он бежит к Стогову.
- Владимир Степанович, давайте сходим на рекорд - 138
килограммов?
- Рано, Мухарби. Побереги жадность к венцу.
Действие третье: толчок и финал.
Молодой воин, отслужив в 1969 году положенный срок в
Советской Армии, переехал в Ростов. Мухарби был в это
время уже не один. Повстречал на соревнованиях в
подмосковном городе Обнинске девушку. И однажды,
вскочив на коня (на пригородную электричку, конечно),
по древнему кавказскому обычаю, увез Мухарби девушку
Лиду с собой.
Из Ростова Мухарби отправил жену в родной аул
Кошехабль к матери Екатерине Измаиловне. Свекровь,
уважаемый полевод в Адыгее, после первой недоверчивой
встречи полюбила невестку. За доброту, правдивость,
трудолюбие. За что и сына любила.
Киржинов долго ждал обещанную комнату в Ростове.
Как-никак тяжко одному в чужом городе без близкого
человека. Однако особенно на комнате не настаивал.
Знал, что и многосемейные рабочие живут не в просторе.
А приходил домой после напряженных тренировок,
задумывался.
Ему не нравилось в секции. Каждый сам по себе, нет
коллектива. А главное - ученики не верили в тренера.
Не считались с его мнением. Для него, крестьянского
парня, было непонятным, как можно не уважать человека
старше и по годам и по званию.
Все чаще вспоминал последний год службы в Москве.
Тренировки у Стогова. Строгий, требовательный к
ученикам, Владимир Степанович был для Мухарби
авторитет. Авторитетом и кумиром в спорте.
Случалось им и ссориться. Стогов - человек
экспансивный, вспыльчивый. Как кнутом мог хлестнуть в
лицо горячее словцо. Мухарби обижался, мог не
разговаривать целыми днями. Такой уж характер
кавказский. Но в душе обиды не таил.
Ссоры ссорами, но тренировок это не касалось. Здесь
они были единодушны. Оба отдавали им свое время,
трудолюбие, желание. Случалось Стогову по службе
опаздывать. Очень переживал в такие минуты Киржинов.
Любил, чтобы Владимир Степанович глаз от него не
отрывал, следил за каждым движением на помосте.
А здесь, в Ростове - равнодушие и бесцельность
тренировок. Дорога от помоста в никуда...
Не выдержал Мухарби, подал заявление об уходе из
секции. И письмо отправил в ЦСКА Стогову. Просил, если
можно, помочь ему определиться на сверхсрочную.
Владимир Степанович прислал телеграмму: 'Приезжай.'
Так они встретились вновь. На одной из тренировок
заговорили о планах на будущее. О соревнованиях,
рекордах. О соперниках.
- Жаль, что в Мехико нашего легковеса не было, -
говорил Стогов Киржинову. - Нет парня, который бы
победил Башановского.
Владимир Степанович обнял Мухарби, заглянул в глаза-
маслины:
- Ты победишь Вальдемара. На олимпийском помосте в
Мюнхене.
- Мухарби Киржинов, Советский Союз.
Он был также спокоен, Мухарби. Уже, ощущал на груди
холодок медали цвета солнца над родным аулом, и это
придавало силы, уверенности. Вот когда он играючи
расправился со штангой весом 167,5 килограммов.
Получалась отличная сумма - 450 килограммов.
Башановский в отчаянии идет на тот же вес. Он уже
забыл о золотом блеске медали. Чемпион борется
за 'бронзу'... Нервы, годы, мышцы. Нет, не получилось.
- Пора на рекорды, - это Стогов Киржинову.
Тренер и ученик уже выиграли борьбу нервов. Они
тактически обыграли соперников. Заставили поверить,
что финал их. И разом рассеялись сомнения. И всем
стало ясно, что так и должно быть.
Доброго Мухарби захлестнула жадность. Хорошая жадность
до рекордов. Он просит 172,5 килограмма. Руки, как
катапульта, выбрасывают снаряд вверх. Ты чемпион,
Мухарби. И рекордсмен - 455 килограммов!
Кучев надеется. Он ещё не может поверить, что
проиграл. Младен идет на 175 килограммов. Он верит в
чудо. Но чудеса свершались только в сказках.
Мухарби просит увеличить вес. На помосте штанга весом
177,5 килограмма. Так прозвучал прощальный аккорд
классического троеборья в легком весе - 460
килограммов. Богатырский аккорд Мухарби Киржинова.
Зал встает - звучит гимн великой страны. И в дорогих
нам звуках явственно слышится телеграфный перестук из
адыгейского аула Кошехабля. Телеграфные провода несут
слова Екатерины Измаиловны: 'Сынок, от народа спасибо'.
Кстати, эту замечательную статью, наполовину состоящую
из "знаков ЦК ВЛКСМ", а наполовину - из "заглянул в
глаза-маслины", надо будет, наверное, поместить в
рубрику "Атмосфера былых времён".
Ответить Открыть подтему
Тема: О Юрии Саркисяне
Автор: Оппонент
Дата: 06/07/2004 16:04
В своём сообщении Составитель усомнился в
существовании тренера Юрия Саркисяна, который
тренировал Сергея Аракелова. Но неупоминание человека
в статье сборника ещё не свидетельствует о его
несуществовании. Смею заверить, что мне довелось быть
лично знакомым с Юрием Саркисяном и заверяю, что он
действительно тренировал Аракелова, чему я лично был
свидетелем. Кроме того, мне довелось побывать в
юношеской команде, которую Саркисян сам возил на
РосСпартак в Кисловодск. Так что Юрий Саркисян
действительно существовал и был отличным тренером.
Может быть, Составителю не стоит так доверять
"авторитетным" статьям советской прессы? Если бы он
узнал, что эту статью написал не Волков, а Медведев:),
то тогда бы, возможно, критичности у него
поприбавилось.
Ответить Открыть подтему
Тема: Re: О Юрии Саркисяне
Автор: MOVLADI
Дата: 06/07/2004 16:07
О Юрии Погосовиче Саркисяне упоминается здесь:
http://www.nsport.ru/n2902/2902-level.php?
text=s33&h=1809
Всеволод Петров
Владимир Кузнецов - великий олимпийский неудачник
После Сергея Аракелова Владимир Кузнецов самый
титулованный краснодарский тяжелоатлет. Он -
двукратный чемпион Европы, призер чемпионата мира,
пятикратный мировой рекордсмен. А сколько юношеских и
юниорских мировых, а также всесоюзных рекордов
установил, сам спортсмен уже не помнит - ну очень
много. На протяжении более десяти лет он не просто
входил в состав сборной СССР, затем СНГ и России, но
считался в этих командах первым номером. У него
практически не было соперников и на международной
арене в его весовой категории - до 75 килограммов.
И только одной награды нет в богатейшей коллекции
краснодарского богатыря - олимпийской. Хотя он, как
никто другой, был достоин ее. Кузнецова вполне можно
отнести к категории олимпийских неудачников. Его
судьба в чем-то схожа с судьбами Сергея Аракелова,
борца-классика Мурата Карданова. Дважды Мурата в самый
последний момент лишали олимпийских путевок - в
Барселону и Атланту. И только в Сиднее он все
наверстал сполна. Аракелову так и не суждено было
стать олимпийцем. Кузнецов мог участвовать в трех
Олимпиадах, но не попал ни на одну из них по разным
обстоятельствам, от него не зависевшим. Тем не менее
он вошел в историю отечественной тяжелой атлетики как
одна из самых ярких ее звезд.
1:0 в пользу тяжелой атлетики
Между тем в детстве особой любви к 'железной игре'
Владимир не испытывал. Рос он в Биробиджане, столице
Еврейской автономной области. Ходил в секцию греко-
римской борьбы. Получалось вроде бы неплохо.
Неподалеку от борцовского располагался зал тяжелой
атлетики. Кузнецов посещал его для подкачки мышц,
приобретения силы, которая борцу просто необходима.
Владимир Кузнецов:
- Я мог бы сделать карьеру и в борьбе. Был юркий,
быстрый, на ковре не халявил, выделялся среди
сверстников. Но на борцовском ковре прогресс не так
заметен, как на тяжелоатлетическом помосте. Сегодня ты
поднял 50 килограммов, через неделю - 55, еще через
некоторое время 60 - и так далее. Это затягивает - ты
растешь и видишь это на конкретных цифрах. К тому же и
с первым тренером мне повезло - Роман Михайлович
Литвак был грамотным специалистом, мудрым наставником.
В 13 лет я сделал окончательный выбор в пользу штанги.
Уже через два года выполнил норматив мастера спорта и
стал чемпионом СССР среди юношей. А в 16 лет выиграл
юниорское первенство страны.
Я много ездил по стране в школьные годы - сборы,
соревнования... На одном из сборов познакомился с
заслуженным тренером СССР Юрием Погосовичем
Саркисяном, - кстати, недавно он отметил свое
восьмидесятилетие. Год он уговаривал меня переехать на
постоянное место жительство в Краснодар. Для себя я
однозначно решил, что в Хабаровском крае жить не буду.
Приходилось, отправляясь на соревнования, преодолевать
огромные расстояния - это утомляло. Мечтал жить в
Москве - меня звали в столицу. Приглашения поступали
из Киева, Днепропетровска...
Почему я в итоге выбрал Краснодар? Как-то само собой
получилось. Окончил школу, приехал на Кубань
отдохнуть, в море покупаться. Зашел, конечно, в гости
к Юрию Погосовичу. Вместе с ним мы пошли к ректору
Кубанского тогда еще института физкультуры Анатолию
Григорьевичу Барабанову. Меня приняли очень тепло.
Пообещали устроить в вуз. А что Москва, там столько
знаменитых спортсменов, что можно затеряться.
В общем, я остался в Краснодаре. Мое решение вызвало
недовольство в Биробиджане. Местные спортивные
руководители рассчитывали на меня как на будущую
звезду. Зачислили меня на первый курс спортивного
вуза - я даже не знал об этом. Когда сообщил о своем
решении, на меня крепко обиделись. Но отступать уже
было некуда...
Результаты талантливого спортсмена росли стремительно.
Выиграв юниорские первенства России, СССР, Кузнецов
поехал на чемпионат мира в Бразилию. Завоевал там
бронзовую награду. В абсолютно равной борьбе уступил
двум соперникам. В Краснодаре его бронзу оценили как
достижение. В Москве же выступление юниорской сборной
СССР в Бразилии, оказавшейся третьей в командном
зачете, было расценено как провальное. Тут же сняли с
должности главного тренера, убрали всех его помощников.
Кузнецов:
- Готовы к этому чемпионату мы были прилично. Но
сказались длительный перелет, акклиматизация - мы
выглядели усталыми. К тому же за две недели нам
сделали прививки от черной лихорадки, и вся команда
переболела. Еще один фактор, повлиявший на наше
выступление в Южной Америке. Бразилия - страна
экзотическая. Некоторые из нас вообще впервые выехали
за пределы родной страны. Все нам было здесь в
диковинку. Естественно, много гуляли по незнакомому и
красивому городу - в общем, немного расслабились. В
итоге некоторые ребята занулили - именно те, на
которых рассчитывали в первую очередь.
А затем было юниорское первенство в Болгарии. На этом
турнире Кузнецов выступил триумфально, завоевав
золотую медаль и установив четыре мировых рекорда в
своей возрастной категории. И советская сборная взяла
реванш за поражение в Бразилии от болгар. На
этом 'детский', если можно так выразиться, период в
спортивной карьере Кузнецова практически закончился -
в 18 лет он стал выступать во взрослых соревнованиях.
Зоркое чекистское око
Отсчет взрослым победам краснодарского атлета начался
в 1982 году в розыгрыше Кубка СССР. В его весе
собралась приличная компания -и опытные, и молодые,
подающие надежды спортсмены. Кузнецов расправился со
всеми. На этом турнире он установил свой первый
взрослый мировой рекорд - поднял в рывке 162,5
килограмма. Помимо этого он четырежды бил всесоюзные
рекорды.
Кузнецов:
- За мировое достижение я получил первый в своей жизни
солидный гонорар. Всесоюзные рекорды не оплачивались,
за них грамоты вручали только. А мировой рекорд - это
был стимул. Я тогда за все соревнования в общей
сложности получил 2,5 тысячи рублей. Сумма по тем
временам приличная. Сразу почувствовал себя
обеспеченным человеком. Деньги в спорте это вообще
большой стимул, этого сегодня никто не скрывает.
Понимали это и руководители сборной СССР, которые за
разные провинности наказывали нас рублем. Филонишь на
тренировках, выпил, перегулял, выступил слабо по
собственной вине - за все лишали премиальных. За
каждым из нас внимательно следили, все фиксировалось,
и о своих прегрешениях мы узнавали в день зарплаты.
Чекисты с нами ездили за границу, по возвращении домой
докладывали о наших проделках начальству.
И вот ведь какие забавные это были ребята. Начну с
того, что вычислять нам его не надо было. Своих мы
знали - спортсменов, тренеров, руководителей, врачей и
т. п. Появляется в делегации совершенно незнакомый
человек - все ясно, кагэбэшник. Собственно, они и не
маскировались под врача, массажиста или еще под кого-
либо, действовали открыто. Подойдет к тебе, угостит
сигаретой, может даже выпить с тобой и начинает затем
лезть в душу. После таких вот задушевных бесед
некоторых ребят после возвращения домой
дисквалифицировали. В Италии у нас такой дядечка-
добрячок был... Парень-рубаха, всегда слегка под
мухой, компанейский, веселый... Мы, конечно,
обрадовались - свой человек. Некоторые слегка
расслабились. А вернулись в Союз... Лучше об этом не
вспоминать.
На взрослом помосте
Кузнецов стал полноправным членом взрослой сборной
страны. Шесть раз побеждал на чемпионатах СССР.
Выигрывал международные турниры. Самый серьезный для
себя экзамен держал на чемпионате мира в Москве в 1983
году. Выступил просто здорово, установив мировые
рекорды в рывке и сумме двоеборья, тем не менее
завоевал только серебряную медаль.
Кузнецов:
- Состязались мы за золото с болгарином Вырбановым. Я
побеждаю в рывке с мировым рекордом - 167,5
килограмма. Практически вырвал и 170, но уронил
штангу. В толчке болгарин меня опережает, и оба мы
набираем одинаковую сумму - 370 килограммов. Но
соперник на пятьдесят граммов оказался легче меня -
ему и досталась золотая награда. В толчке я пошел на
207,5 килограмма - и это была роковая ошибка. Не моя,
конечно, тренерского совета. Им хотелось перед
начальством показаться - выиграть этот турнир с
большой помпой, обилием мировых рекордов. До сих пор
не понимаю, зачем они прибавили сразу пять
килограммов, для победы хватило бы и двух с половиной.
Я почти толкнул этот вес, но удержать рекордный снаряд
не смог. Очень тогда расстроился. Не из-за того, что
проиграл, а что мало мировых рекордов установил. Чуть-
чуть не повезло мне в Москве. Везение в большом
спорте - вещь желательная, даже необходимая. Я не
отношу себя к любимчикам фортуны. По-разному
складываются судьбы у спортсменов. Многие годами
отвисают на сборах главной команды страны, все это
время на вторых ролях, никуда по большому счету не
выезжают, в крупных турнирах, таких, как чемпионаты
мира или Европы, не участвуют. Когда им предоставляли
шанс, они его не использовали. Ни разу не побеждали и
на чемпионатах СССР. И надо же, в силу сложившихся
обстоятельств попадали на Олимпийские игры и даже
выигрывали их, что не удавалось первым номерам
сборной. Причем на Олимпиадах побеждали с
посредственными результатами - их золотые олимпийские
суммы даже в десятку лучших в мире не входили. Вот
это, считаю, невероятная удача, подарок судьбы.
Другие бьют рекорды, на всех соревнованиях
расправляются с конкурентами, но олимпийский год для
них как проклятый. Яркие примеры - мой и Сергея
Аракелова. Ведь у него не было соперников в мире, он
мог выиграть две Олимпиады, но не попал ни на одну из
них.
Эрзац-олимпиада
В 1984 году советские спортсмены с энтузиазмом
готовились к Олимпийским играм в Лос-Анджелесе. У нас
была приличная тяжелоатлетическая дружина, способная
выиграть Игры в командном зачете. В великолепной
физической форме находился Владимир Кузнецов. Он был
'железным' кандидатом на первое место в олимпийском
турнире, главным его фаворитом.
За несколько месяцев до начала Олимпиады в США о том,
чтобы не участвовать в ней, не было и речи. Да,
разговоры о бойкоте шли - должны же мы отплатить чем-
то гадостным империалистам за Московские Игры. Но в
худшее не верилось, спортсмены старались не думать о
возможном отказе от участия в Олимпиаде.
Кузнецов:
- И вдруг за месяц до старта нам объявляют: поездка в
Лос-Анджелес отменяется. Представьте наше
разочарование. Многие бросили тренироваться. Некоторые
решили закончить спортивную карьеру - для ветеранов
сборной Лос-Анджелес был последним шансом, последней
надеждой. Если бы перед нами стоял выбор, участвовать
в 'Дружбе' или отказаться, половина состава сборной
выбрала бы второй вариант. Но альтернативы у нас не
было. В этом случае спортсмены пошли бы против линии
партии, а за это в те годы карали строго.
Нас 'утешили', что спортсмены стран соцлагеря будут
участвовать в альтернативной Олимпиаде - ее
назвали 'Дружба-84'. И что медали и вознаграждение за
победу в этих соревнованиях будут аналогичными
олимпийским. Да, чемпионы 'Дружбы-84' получили
премиальные за победы, но не такие, как на настоящих
Играх, поменьше. Герои 'Дружбы' были удостоены
правительственных наград - за отвагу и доблесть. Но
всем нам это было слабым утешением. Все-таки Олимпиада
есть Олимпиада и ее ничем не заменишь.
Турнир штангистов 'Дружбы-84' проходил в Варне. Чего
уж там, мы поехали туда отдохнуть, покупаться в море -
не было олимпийского настроя в команде, желания биться
за победу. Я выступил в Болгарии нормально, если
учитывать мое состояние, заняв второе место. Не
особенно расстроился по этому поводу. Утешала мысль о
том, что еще достаточно молод, полон сил и что впереди
у меня еще будут Олимпийские игры. Но, как оказалось,
жизнь распорядилась иначе.
Мимо Сеула
В последующие годы после 'Дружбы-84' Кузнецов выступал
без особого блеска. В основном занимал вторые места на
международных турнирах. Все мысли - об Олимпийских
играх 1988 года в Сеуле. Увы, и на сей раз сборная
СССР поехала на Олимпиаду без него.
Кузнецов:
- Вообще-то, я практически не травмировался в своей
спортивной биографии. Не защищался от травм, как
многие - не обвязывался ремнями, жгутами... Говорил
ребятам: 'С этими бинтами вы скорее получите
повреждение, чем без них'.
Эта травма 'компенсировала', если можно так выразиться,
мне все мои здоровые годы. Причем на ровном месте -
внезапно начала болеть спина. Сначала боль была слабой,
и я не придал ей значения. Но травма прогрессировала.
Начинался олимпийский 1988 год.
Куда я только ни ездил лечиться. И в Москве меня наши
медицинские светила осматривали, и к знахарям ходил на
прием, и к костоправам... Никаких результатов. Какие
только диагнозы мне ни ставили - остеохондроз,
невралгия, стерты позвоночные диски и т. д. В конце
концов я бросил лечиться, перестал тренироваться -
решил заканчивать спортивную карьеру. Отдыхал,
загорал, пивко попивал... Так продолжалось весь
олимпийский год.
И только один человек сказал мне: 'Все это ерунда,
ничего у тебя серьезного, иди тренируйся'. Это был
тренер по тяжелой атлетике Евгений Адольфович Фрелих.
Замечательный был специалист. Несколько лет назад он
уехал на свою родину - в Германию. После двух сеансов
у Фрелиха боль так же внезапно ушла, как и пришла. Я
вернулся в спортзал, начал работать, но это было уже
осенью 1988 года - Олимпийские игры в Сеуле прошли.
Снова без меня...
Золото Европы
Следующий год получился триумфальным для
краснодарского штангиста. На европейском чемпионате в
Дании он уверенно расправился со своими конкурентами -
болгарским и венгерским атлетами, выиграв рывок,
толчок и сумму двоеборья.
Кузнецов:
- Борьба получилась на этом турнире интересная. Я
победил в рывке. В толчке венгр использовал два
подхода и затаился. Мы с болгарином использовали по
три подхода. У венгерского штангиста осталась
последняя попытка. Он пошел ва-банк, заказав
непосильный для себя вес. Толкни он эту штангу, и
золотая медаль его. Он взял снаряд на грудь, встал
вместе с ним, но не удержал...
Спустя три года, за месяц до Игр в Барселоне, Кузнецов
на чемпионате Европы в Венгрии играючи победил всех
своих соперников, снова продемонстрировав преимущество
над ними и в рывке, и в толчке, и в сумме двоеборья.
Он - бесспорный первый номер сборной СНГ, не только
главный кандидат на поездку в Барселону, но и
безусловный фаворит олимпийского турнира. Он здоров,
как никогда силен, готов бить рекорды... Но всего
этого оказалось мало для того, чтобы быть включенным в
состав олимпийской делегации.
Олимпийская путевка в Барселону стоила 5000 долларов
Кузнецов:
- Я снова оказался заложником обстоятельств. На сей
раз причины, по которым я не поехал в Барселону,
оказались чисто субъективными.
Это должна была быть моя Олимпиада. Но мне не повезло.
В стране начался бардак. Это, естественно, отразилось
и на спорте. Уже на чемпионате Европы 1992 года мы
выступали под олимпийским флагом, в честь победителей
играли олимпийский гимн... У нас фактически не было
Родины.
В руководстве отечественного спорта полный хаос. Все
отношения - только на коммерческой основе. Путевки в
Барселону покупались за доллары. Мы с ребятами между
собой переговаривались, сколько надо заплатить
руководителям сборной СНГ по тяжелой атлетике, чтобы
попасть в Барселону. Сведующие люди утверждали, что
как минимум пять тысяч долларов. Плюс, конечно,
гарантия высокого результата.
Возглавил сборную перед Олимпийскими играми в
Барселоне наш самый титулованный тяжелоатлет Василий
Алексеев. У него очень сложный характер. А у меня
такая ситуация сложилась на тот момент. На два года
разошлись наши пути с Юрием Погосовичем Саркисьяном -
так уж получилось. Я тренировался самостоятельно.
Умные люди мне подсказали: 'Пиши своим тренером
Алексеева'. Я ему намекнул на это. Василий Иванович
тогда ни 'да' ни 'нет' не сказал. Так наш разговор и
повис в воздухе.
Я был членом профсоюзного общества. Старшим тренером
профсоюзных тяжелоатлетов был москвич Налбандян. Он
способствовал моему участию в международных
коммерческих турнирах. Там можно было прилично
заработать. Поездил месяц по Европе - там тысячу
долларов заработал, там полторы... Это выгоднее в
материальном плане, чем участвовать в официальных
международных стартах. К примеру, победа на чемпионате
Европы стоила всего 900 долларов.
Налбандян мне говорит: 'Пиши, что я твой тренер'. Ему
надо было получить звание заслуженного. И я
согласился.
Алексеев узнал об этом уже на следующий день. И начал
меня притеснять. А в чем состояла моя вина? Сказал бы
он мне сразу, без обиняков, что будет считаться моим
тренером, какие проблемы.
И вот узнаю, что я, чемпион Европы, первый номер
сборной, не прохожу в состав олимпийской команды.
Вместо меня в Барселону едет молдаванин Федор Касапу.
Вопрос об олимпийской путевке для него решался на
уровне правительства Молдавии. За меня, россиянина,
никто не похлопотал. Естественно, Касапу написал, что
своим тренером он считает Алексеева.
При всем уважении к своему конкуренту, могу сказать по
поводу его возможностей следующее. Все годы он
находился в тени, был моим дублером. Его результаты не
шли ни в какое сравнение с моими. Он никогда ничего не
выигрывал по большому счету. Но тем не менее поехал в
Барселону, выиграл там с посредственным результатом
золото и сразу же затем закончил выступать на большом
помосте. Касапу относится как раз к категории тех
самых счастливчиков, к которым, увы, не принадлежал я.
Он вытащил счастливый билет с подачи Алексеева. Я
снова, в третий раз, оказался вне игры. Это
фантастика! Человек нигде не засветился в Европе,
приехал на сборы и сказал: 'Хочу на Олимпийские игры'.
И его взяли. А меня отцепили. До сих пор не могу
пережить ту обиду.
Прощай, большой помост
В следующем, послеолимпийском, году Кузнецов поехал на
Кубок Европы в Польшу. Состязался без особого
энтузиазма, занял второе место. На этом и решил
завершить свою спортивную карьеру.
Кузнецов:
- Я не видел впереди перспективы. В руководстве
российским спортом полная неразбериха. Не было сборов.
Отбор в сборную страны проводился по непонятной мне
системе. Как быть дальше? Платить мне перестали еще
перед Олимпиадой в Барселоне. Представьте себе такой
парадокс. Выигрываю в одни ворота чемпионат Европы,
возвращаюсь домой и узнаю, что снят с довольствия. В
какой еще стране возможно подобное?
Приехал в Краснодар, сообщил своему спортивному
руководству, что ухожу. Некоторые отнеслись к моему
решению доброжелательно, кое-кто даже обрадовался...
Несколько месяцев поработал тренером. Но вскоре понял,
что внизу ничуть не лучше, чем в верхах - тот же хаос,
неопределенность, развал. Спортивный зал на стадионе
'Кубань', где тренировались штангисты, напоминал
помещение, куда была сброшена бомба. Плюс мизерная
зарплата. Конечно, некоторое время можно было прожить
на те доллары, которые я заработал за время
выступления на большом помосте. Но любая сумма всегда
кончается.
Решил, как и многие мои знакомые, друзья, заняться
коммерцией. На жизнь хватало. Но спортзал не мог
забыть. И недавно вернулся в спорт. Работаю
инструктором-методистом в спортивной школе ГОРУНО.
Тренерская работа? Пока об этом не думаю. Может, в
будущем займусь ею, для души. Найду хорошего пацана и
постараюсь сделать из него чемпиона. Почему бы и нет?
[на главную страницу]
